Борис Самойлович Головчинер

(14.07.1925-4.04.2023)

   Гвардии рядовой Головчинер Борис Самойлович – десантник 353-го гв. стрелкового полка 114-й гв. стрелковой дивизии, 9-й гв. армии (сформирована из воздушно-десантных бригад) 3-го Украинского фронта был направлен на фронт в июле 1944 года. Находясь в учебке ВДВ, Б.С. Головчинер совершил 12 прыжков с парашютом. По причине военной травмы в последний год войны служил ротным санитаром 353-го гв. стрелкового полка. Санитарное отделение роты (5 человек) состояло из командира отделения, вооружённого пистолетом ТТ или Наганом, и четверых невооружённых санитаров.

     Весной 1945 года Б.С. Головчинер участвовал в сражениях на 3-м Украинском фронте и прошёл с боями от Будапешта до Братиславы и Вены. В марте 1945 года участвовал в боях за город Секешфехервара, около озера Балатон в Венгрии. Принимал участие в боях за город Будапешт, форсировал приток Дуная реку Раба. Участвовал в освобождении узников из немецких концентрационных лагерей. В боях под Веной был тяжело ранен 7 апреля 1945 года. Медицинской комиссией признан негодным к военной службе по состоянию здоровья.

       Фронтовые награды: медаль «За боевые заслуги» – за умелые действия по эвакуации десяти раненных товарищей с оружием под шквальным огнём противника в одном бою. Орден Славы III степени – за спасение раненых в нескольких боях.

      Из воспоминаний Бориса Самойловича: «Я родился в 1925 году в городе Рогачёв Гомельской области Белоруссии. Война застала меня там же. Учился в средней школе № 1 города Рогачева. Окончил в 1941 году 9 классов школы, как раз перед началом войны. Через неделю после начала войны немцы вошли в наш город, и я оказался в оккупации. Однако через несколько дней нашим войскам удалось на время освободить город, и я успел эвакуироваться в июле месяце в деревню Юманзары Канашского района Чувашии. Здесь я работал в колхозе, а жил у тети, которая сюда эвакуировалась с семьей из Москвы.

       В январе 1943 года я был призван в ряды Красной Армии. Меня направили во 2-е Московское пулеметное училище, располагавшееся тогда в городе Можга в Удмуртии, где я проходил службу до начала лета 1943 года. Когда мы прибыли в училище в Можгу, там был трехнедельный карантин. Нас кормили ужасно, мы практически голодали. Но у нас еще были вещмешки с сухарями, и мы подкармливались этими сухарями. С нас сняли мерки, чтобы выдать нам форму. После окончания карантина нам выдали эту форму и все стали говорить: «Гимнастерка не моя!» У всех шеи похудели. Тогда нам сказали: «Кому гимнастерка велика, сзади ушейте!» Помню, как я сам ушивал военную форму. Единственное, что мне запомнилось об этом периоде службы, это то, что было постоянное чувство голода.

Несмотря на морозы, у нас была очень легкая одежда. У солдата зимняя одежда – это только шинель и шапка. Жили мы в землянках, не имели постелей. Когда ложились спать, мы клали под голову вещмешок, а вместо одеяла – шинель. Мы ходили на учебные занятия в поле. Мы окапывались, тренировались, иногда даже стреляли, но очень редко. Патроны нужны были фронту.

Наше военное училище все время пополняло фронт – армия несла тяжёлые потери. В училище я пробыл примерно полгода, и, не окончив его, в звании рядового был направлен в воздушно-десантные войска в город Дмитров Московской области, где служил до января 1944 года.

Вспоминается случай, до того как я попал в действующую армию. Летом 1944 года в городе Тейково я совершил 12 прыжков с парашютом. Во время седьмого прыжка с парашютом на учениях у меня не раскрылся основной парашют. Имея уже опыт прыжков, я понял, что с парашютом что-то не так. Я открыл запасной парашют, но не успел развернуться в воздухе и упал на спину. Помню, что у меня было темно в глазах, ко мне подъехала машина. В ней был командир, который спросил: «Жив?» Я ему ответил: «Жив!» Меня положили на носилки, а парашют было приказано не собирать. После этого я на 2 недели был освобожден от занятий. Мне потом сказали, что были нарушены правила хранения парашютов: вместо стеллажей, парашюты хранились навалом.

Далее по болезни я попал в госпиталь в городе Иваново, где лечился примерно полтора месяца. Я лечился и одновременно работал в колхозе. После выздоровления я был направлен в 23-ю воздушно-десантную бригаду. Мы располагались в районе Тейково, были в резерве Главного командования и перед отправкой на фронт были преобразованы в пехотные дивизии. В 23-й бригаде я служил до декабря 1944 года.

В декабре 1944 года наша бригада была преобразована в стрелковую дивизию, я был в 357-м полку. Нас посадили в эшелоны и направили на фронт. На фронт мы ехали примерно 3 недели, далее перевезли нас через румынскую и венгерскую границы. Наша часть находилась в районе озера Балатон в Венгрии. Так мы попали уже в действующую армию. Я участвовал в боях у озера Балатон и в освобождении Венгрии и Австрии. 27 марта 1945 года мы форсировали реку Раба, приток Дуная.

    Вечером 27 марта 1945 года мы подошли к берегу реки. На другом берегу заняли оборону немцы. Всю ночь продолжался бой. Начался обстрел, и мы стали отстреливаться. Мы лежали в окопах всю ночь, перестреливались. После перестрелки с немцами меня направили в санчасть, так как я был ранен. В санчасти фельдшер осмотрел мою голову. Я думал, что дадут освобождение, но мне сказали: «Шагай в роту!»

       Утром 28 марта поступила команда: «Снять с себя всю одежду, до белья! Положить в вещмешок и вброд переходить реку Раба». В ледяной воде мы переходили её вброд голышом, а вещи переносили на себе. Реку мы форсировали и заняли оборону. Немцы пустили дымовую завесу и сбежали от нас. Потом мы с боями преследовали их до столицы Австрии Вены.

       На окраине Вены мы передвигались на марше на передовую и попали под артобстрел. Это было 7 апреля, за месяц до окончания войны. Я получил тяжёлое ранение и попал в медсанбат. Лежал сначала в полевом госпитале, потом в армейском и фронтовом в городе Кечкемет около Будапешта. В этом госпитале я встретил День Победы и был представлен к ордену Славы, который получил уже в 1957 году в военкомате Коминтерновского района Москвы.

     Когда нам объявили, что война закончилась, весь госпиталь ликовал. Весь госпиталь кричал: «Ура!» Наша палата находилась на втором этаже гимназии, где располагался госпиталь, под окнами собралась целая толпа. Трудно было представить – местное население вышло нас приветствовать. Венгры подошли к окнам госпиталя и тоже вместе с нами кричали: «Ура!» Мы кричали, обнимались, радовались, даже те, кто не мог стоять на ногах и те вставали. Такое не забывается.

       Когда я лежал в госпитале, я написал рапорт и попал в свою часть, которая находилась рядом, примерно километров 50 от госпиталя. Меня главврач госпиталя отпустил, и я поехал в свою часть, узнать хотя бы, кто там жив. В июле 1945 года я сел на поезд и приехал в свою часть. И что я узнал? От нашей части, в которой было 2400 человек, осталось только 400 человек. Такие потери были за месяц боев. Но, после возвращения раненых, в полку оставалось 800 человек. Это было счастье остаться живым. 16 сентября 1945 года я был демобилизован по ранению в звании рядового.

     Награждали меня всегда в моей части. Мои военные награды: медаль «За боевые заслуги», орден Славы 3-й степени, орден Отечественной войны 1-й степени. Медали: «За взятие Вены», «За победу над Германией».

     После демобилизации в 1945 году я приехал в Москву и жил у родственников в течение трех лет. Обучался в школе для инвалидов войны. Получил специальность часовщика – это моя первая профессия. Одновременно я учился в техникуме при Первом часовом заводе, на вечернем отделении. Далее я поступил во Всесоюзный заочный политехнический институт и окончил его в 1960 году. После окончания института я работал инженером с 1967 по 1992 год, вплоть до выхода на пенсию.

     В 1948 году с меня сняли военную инвалидность. В то время снимали инвалидность поголовно (в разрушенной войной стране не было денег), оставляли ее лишь тем, кто лишился руки или ноги. Восстановили мне инвалидность в 1985 году, ранение было серьезное.

      Все мои родственники: дедушка, бабушка, тетя с детьми, которые остались в Белоруссии, погибли от рук немецко-фашистских захватчиков. Что касается моих однополчан, то после войны я из своей роты не встретил никого».

Борис Самойлович  с ветеранами отмечает День Победы, 9 мая 2018 г.

Десантники Великой Отечественной войны и Афганской войны, 9 мая 2018 г.

   Почетный житель внутригородского муниципального образования Головинское в г. Москве Головчинер Борис Самойлович захоронен на Химкинском кладбище.

А.И. Гончаров